Месть проклятых - Страница 119

119

Между ними и Кавите не оказалось ни одного корабля имперского космофлота.

* * *

Кто-то сказал, что героев можно назвать людьми, которые, будучи в здравом уме, предприняли безумный поступок.

Вильям Бишоп Сорок Третий мог бы сказать об операции, за которую он получил Галактический Крест и свою вторую звезду, весьма нелицеприятные слова: в такое, мол, ввяжется только законченный псих, который, по болезни, себя таковым не считает.

До сих пор война щадила Бишопа.

Начинал он как гвардеец, пехотный сержант, который получал свою порцию славы и похвал от начальства за то, что появлялся в нужном месте в нужный момент. Наконец он сообразил, что, часто посещая места, где люди интенсивно стреляют в него, он рискует быть убитым. Тогда он попросился в летную школу.

Он мечтал стать пилотом, получить под свое командование какой-нибудь большой, нелепого вида космический транспорт, слегка помотаться по безопасным районам Галактики, а потом благополучно уйти в отставку и заняться любимой математикой. Если Бишоп и хотел получить еще одну медаль, так это за выслугу лет, а не за участие в какой-нибудь жутко опасной операции.

Однако в летной школе в нем открыли талант прирожденного пилота. Поскольку он такого таланта в себе не подозревал, то и не сообразил его скрыть. Впрочем, закончив подготовку в классе Стэна, Бишоп получил вожделенное назначение на безопасную работу.

Увы, ненадолго.

Очевидно, недалекие начальственные умы полагают, что человек с таким количеством боевых наград, выглядящий на фотографии в личном деле таким бравым молодцем, просто спит и видит, как бы ему снова рвануть в самое пекло. А может, кто-то, знающий историю, вообразил его славным продолжателем великих дел Вильяма Бишопа Первого.

Как бы там ни было, Бишопа нынешнего не просто перевели со звездного тихохода, перевозившего провиант и амуницию, на боевой десантно-транспортный корабль, но и стали стремительно повышать по службе.

Не успел он опомниться, как стал уже однозвездочным адмиралом и получил под свое командование два дивизиона десантных кораблей. Хуже того, его назначили ответственным за высадку на Кавите.

Во время такой операции ничего не стоит лишиться живота, мрачно отметил Вильям Бишоп Сорок Третий.

Впрочем, до сих пор высадка шла как по маслу. В понимании Бишопа "по маслу" обозначало, что лично он не получил ни единой царапины. Провидение отвело от его корабля таанские ракеты класса "воздух-космос", таанские истребители сыпались на землю, как окуренные пчелы с дерева, и даже атаки таанских камикадзе закончились ничем.

Бишопу подумалось, что так воевать – можно. Если Бог не выдаст и дальше, то останется выжить лишь во время последнего этапа войны – высадки на Хиз.

Как бы там ни было, ему удалось успешно высадить своих десантников на Кавите, поддерживающие транспортные корабли тоже были в порядке, а немногочисленные перехватчики отлично справлялись с разгоном таанских бомбардировщиков.

И тут взревели сирены тревоги.

Бишоп сломя голову бросился на капитанский мостик своего корабля, где ему доложили о приближении огромного числа таанских военных кораблей. Третья атакующая волна вражеского космофлота вот-вот выйдет на расстоянии ближнего боя.

Бишоп понял, что его сладкие мечтания были мечтами идиота. Тем не менее он не растерялся и отдал предельно четкие приказы:

– Соедините меня с командиром кораблей сопровождения. Командор, вы меня слышите?

– Так точно. Адмирал, на нас идет...

– Не слепой. На нас прет чуть ли не весь таанский флот. Слушайте приказ. Уходите с околопланетной орбиты навстречу противнику. Немедленно.

– Навстречу?

Бишоп разъяренно рявкнул:

– Вы что – в штаны наложили?

– У противника семь сверхтяжелых кораблей, больше десятка истребителей, двадцать восемь крейсеров... и еще... все перечислять, сэр?

– Нет. Выполняйте. – Затем он повернулся к своему штурману. – Уходим с орбиты. Включайте двигатели. Через десять секунд полное ускорение.

Штурман побледнел, но отчеканил:

– Еще распоряжения?

– А вам мало? Исполняйте!

Отдав нужные приказы, штурман повернулся к нему и позволил себе фамильярность, момент допускал:

– Билли, если знаете хорошую молитву – молитесь за нас.

Бишоп мотнул головой.

И импровизированная контратака началась.

Один бронированный десантно-транспортный корабль. Один крейсер. Двенадцать истребителей. Одиннадцать легких кораблей прикрытия. И семнадцать перехватчиков.

Против четырех объединенных флотилий таанского космофлота.

Ну разве не полное безумие?

* * *

Это и выглядело как безумие.

Поэтому таанский командующий кораблями третьего эшелона пришел в ужас, когда увидел, что ему навстречу прет горсточка имперских кораблей, как бы готовых на таран. Ему это показалось чудовищной ловушкой.

Ни один нормальный полководец не станет атаковать такими силами такого противника. Стало быть, это обреченные на гибель корабли, за которыми нагрянет весь имперский флот, как только таанские флотилии ввяжутся в малый бой и сломают свой строй.

Таанский адмирал не мог не восхититься дерзостью атакующих. По мужеству они стоят вровень с таанцами. Какое сердце нужно иметь, чтобы пойти на верную гибель, на считанные секунды или минуты задержать таанские корабли, чтобы дать возможность еще невидимому имперскому флоту зайти с удобной стороны и ударить всей мощью!

Адмирал передал цепочку приказов своим кораблям: "В контакт с противником не входить, перегруппироваться. Развернуться и идти обратно к системам Сулу".

119